Ретро-отчет о сплаве на деревянных плотах по Вишере

На этой странице мы предлагаем вашему вниманию не совсем обычный отчет о походе — дело в том, что он состоялся в 1972 году. Именно поэтому мы взяли на себя смелость назвать его ретро-отчетом. Надеемся, что он вам понравится: люди постарше вспомнят о том, как раньше ходили в походы, а молодое поколение узнает, что раньше не было надувных катамаранов, навороченных рюкзаков с суппортами, специальной треккинговой обуви и даже тушенка была в дефиците… Но было главное — молодость, жажда новых впечатлений, вечера под гитару у костра и красивейшая природа Урала…

Огромное спасибо Николаю Ивановичу Белобородову (ЖЖ-ник nic_bel) за предоставленный отчет и, главное, фотографии.

Вишера 1972

Справка о походе

Комбинированный пеше-водный маршрут 3-ей категории сложности по Северному Уралу: город Ивдель — поселок Тохта — река Вижай — перевал в р. Хонги-Лох-Я (между горой Ялпинг-Нёр и горой Ойка-Чакур) — река Молебная — подъем на гору Ху-Сойк или Муравьиный Камень — река Вишера — восхождение на Тулымский хребет — сплав по реке Вишере на деревянных плотах до поселка Вая.
Общая длина маршрута — 348 км. Длина пешей части — 127 км, водной части — 221 км.
Количество участников — 7 человек.
Путешествие состоялось в июле 1972 года.

 

Описание похода

Местные мансийские названия гор Северного Урала очень необычны — Ойка-Чакур, Ялпинг-Нёр, Ху-Сойк, Ишерим… Реки — Ивдель (переводится как "светлая вода"), Хонги-Лох-Я, Ниолс и Вишера. Какое красивое и светлое название!
Было это в 1972 году. Мы тогда были студентами УПИ и туристы, по совместительству. Летний поход по Северному Уралу нами тогда ощущался как острая необходимость, так как в воздухе "витало» желание осуществить путешествие в места легендарные и известные на уровне нашего турклуба УПИ «Романтик», и на уровне нашей российской истории. А ведь уральский север — это те самые "не столь отдаленные" места с лагерями для заключённых, всё ещё функционирующие на тот момент, но не воспринимаемые нами серьезно и существующие для нас чисто теоретически.
Мы знали о загадочных событиях с непонятной и мистической гибелью группы Игоря Дятлова в феврале 1959 года на перевале горы Отортен, в верховьях Ауспии (он сейчас носит имя Дятлова).
Знали мы и про довольно масштабные и серьезные поиски группы туристов УПИ в районе г. Тельпос-Из на границе Северного и Приполярного Урала.
Во времена нашей учебы в УПИ все туристические маршрутные документы оформлялись в спортивно-туристическом клубе прямо при институте. Квалификационная комиссия, выпускающая группы на маршрут, была очень серьезно и строгой — это были преподаватели УПИ (люди с научными степенями), так что получение разрешения выйти на маршрут для руководителя группы было равнозначно сдаче одного экзамена (оформление проходило во время сессии и это не считая последующей беготни по оргвопросам: билеты, продукты). Сейчас смешно вспоминать, но в те времена проблема закупа продуктов стояла что называется "в полный рост" — в магазинах кроме макаронов и круп было мало чего пригодного, особенно в походе.
Наше желание попасть именно на легендарный Северный Урал появилось не на пустом месте. До этого мы имели опыт четырех походов на лыжах (лыжный поход тогда засчитывался в туристской классификации и как лыжный, и как пеший, но не наоборот), а также в нашем активе было два сплава по рекам Ай и Чусовая. Они давали нашей тургруппе возможность претендовать на более сложные, а, значит и более интересные походы 3-ей категории сложности…

Вот все организационные вопросы решены и в самом начале июля 1972 года наша группа высадилась на типичном для северных городов Урала железнодорожном вокзале города Ивделя.

Автобусом нам удалось доехать до поселка Северный (через Полуночное). Попутка добросила нас до пос. Тохта (главным условием было то, что девушки всю дорогу должны были петь!).

В Тохте мы в полной мере ощутили, что находимся не на своей, а на чужой территории. Дорога к поселку лежит вдоль реки Ивдель и проходит прямо через зону с заборами и колючей проволокой (все по-настощему: вышки по периметру, вооруженне солдаты наверху). Наша машина подъехала к воротам зоны, где мы показали солдатам на КПП все свои документы и разрешительные бумаги. Но с их стороны следует отказ и нам предлагают сойти с машины и обойти зону (т.е. грузовик они через зону пропустят, а нас — нет). Шофер грузовика начинает возмущаться, да и мы, честно говоря, как представили, что наши рюкзаки едут в машине, а мы пешочком по берегу… В общем, пришлось уговаривать строгих солдат и, в конце концов, нам это удается. Пользуясь отсутствием какого-то большого начальника, один из солдатов (с автоматом!!!) вскакивает на подножку автомобиля и соглашается сопроводить нас через зону. Открываются ворота и мы очень быстро проезжаем каких-то триста метров до ворот на другое стороне, т.е. на выезде из зоны. Честно говоря, нам даже этих трехста метров хватило: в это время заключенные (все в одинаковой черной робе) как по команде бросают работу и смотрят на нас. Что-то в их глазах было такое, что захотелось отвернуться и побыстрее проехать это место, тем более что с нами были девушки, которые, как потом они сами рассказали, испытали ещё более яркие и сильные эмоции.
В самой Тохте мы зарегистрировались в специальном учреждении, которое отвечало за порядок в этом населенном пункте (в нем, преимущественно, проживали расконвоированные заключённые, т.е. те, которые на хорошем счету и им до освождения осталось ждать немного). Далее нам опять нежданно повезло — мы поймали вторую попутку и нас подбросили еще на 5 километров выше по реке.

После пережитого в Тохте у нас было одно желание — скорее в лес и подальше! Далеко заходить не стали, да и времени на это уже не было, поэтому нашли ручеёк и разбили наш первый лагерь в этом походе (точнее сказать — бивак).

У комаров в этот день был праздник. Конечно, средство ДЭТА — это лучшая защита от москитов (хотя и единственная в те времена в нашей стране). К сожалению против оводов (или слепней) эта спасительная жидкость была бесполезной — овод прямо пикировали, как японские камикадзе, и слету впивались в любой открытый участок тела. Спасало нас лишь то, что они активны только в солнечный и теплый день. Вечерами же мы наблюдали целый ковёр из этих насекомых, сонных и совсем невменяемых, из последних сил уцепившихся за ещё теплый брезент палаток. Мы собирали их и снаружи, и внутри палаток. Давить их было довольно противно, да и рука не поднималась, поэтому просто кидали их подальше от палатки. Оводы падали и лежали на траве как мертвые, но по утру мы не находили ни одного: они все оживали и разлетались…

• 
• 
• 
• 

Лето в том году было необычайно жаркое. Что уж говорить про Северный Урал, если даже на Полярном Урале столбик термометра поднимался до 30 градусов по Цельсию. Дождь мы видели всего раз в неделю: сильный, но кратковременный. В реках вода была теплой, так что можно было и загорать, и купаться. Единственное, что на беспокоило и мешало отдыхать в полной мере — это насекомые.

• 
• 
• 
• 
• 
• 

Поднимаясь на Уральские Камни (здесь все горы и вершины традиционно зовутся «Камнями»), мы наслаждались красивейшими панорамами Северного Урала и отдыхали от надоевшего писка комаров — дело в том, что выше зоны леса ветер сдувает их всех. На небольшом и некрутом снежнике катались на кусках полиэтилена как на санках. Ну и, конечно, играли в снежки… Ледники и снежники на склонах некоторых гор не тают даже летом, и от этого вершины с пятнами белого снега выглядят очень красиво и экзотично.

• 
• 
• 
• 

Как-то остановились лагерем на склоне Ялпынг-Нера и развели костер прямо на границе леса. Ветра не было совсем и мы наслаждались костром, тишиной и песнями под гитару. Когда спохватились времени было уже далеко за полночь. Дело в том, что это был период белых ночей и определить, когда кончился вечер и началась ночь, без часов невозможно.
В устье речки Малая Молебная набрели на базу геологов. Рады этой встрече были и они, и мы. Им — хоть какое-то разнообразие в череде скучных рабочих дней, а мы — наконец-то увидели настоящие карты этого района. Геологов было немного, т.к. основная часть людей была на базе. Нам же повстречались вольнонаемные рабочие или как их еще называют в геологической среде «бичи». Они научили нас ловить европейского хариуса на такую экзотическую снасть, как «кораблик». Оказалось, что это целая наука.

Немногим выше устья реки Ниолс находится гора Сампал-Чахль (иногда Сяхль). Гора относительно невысокая, но примечательна она тем, что на вершине расположился целый "город" из так называемых останцев. Выглядит как воинский строй. Да и легенда у этого места соответствующая.

• 
• 

Место для постройки плотов выбрали удачное. Три дня ушло на транспортировку по воде бревен к "верфи". Плоты строили строго по науке. Все было по настоящему: ласточкин хвост, ронжина, гребь.

Плоты построены — можно отплывать. Событие это было торжественным, хотя и без бутылки шампанского.
Основным препятствием для нас оказались Вишерские пороги. Всего их насчитывается пять и расположены они на участке от устья реки Большая Молебная до устья реки Лыпья. При том низком уровне воды, что наблюдалось в то время (напомню, что стояла жара), эти пороги доставили нам много хлопот, связанных с перетаскиванием плотов через валуны и подводные камни.

• 
• 

Утомительное форсирование порогов мы разнообразили восхождением на гору Тулымский Камень. Без приключений не обошлось — шли по азимуту и где-то ошиблись, потому вышли немного севернее вершины. Но небольшой траверс по курумнику не представляет особых трудностей. Тулымский хребет протянулся вдоль реки Вишеры на десятки километров. Мы совершили восхождение на самую высокую, северную, вершину. Там мы нашли традиционный тур и банку с записками завернутыми в полиэтилен (в записках, как обычно, говорится о взошедших до нас на вершину туристах). Не стали нарушать традиции и карандашом пишем свою записку, не забыв забрать послания предыдущих восходителей. Дома надо отправить эти послания, снятые с вершины, их авторам — адрес в записке, как правило, указывается. На самой вершине съедаем небольшие шоколадки — отмечаем покорение высоты. И с легким сердцем возвращаемся назад — к своим плотам!

• 
• 

В устье реки Лыпья видим жилую избу, в которой живёт старик по фамилии Собянин (как он говорит, ему 80 лет). Дочь его (легендарная баба Сима) ушла на охоту (!). Фотографируемся и долго разговариваем с ним о жизни в тайге.

• 
• 

Что такое неделя сплава по Вишере? Это утренние туманы; странное эхо, когда слышны разговоры на соседнем плоту, который находится в километре от вас; игра хариуса на поверхности воды; красота и умиротворение. Иногда река ускоряется на перекате и приходится немного поработать веслами. А иногда течение может практически остановиться на плёсе и тогда ложишься на рюкзаки, плывешь по течению и думаешь свои думы.

• 
• 
• 

Вот мы и добрались до поселков Вёлс и Усть-Улс. Начался дождь и мы укрываем наших девушек полиэтиленом. Песни под полиэтиленом даже в таких условиях поднимают настроение. Впереди — поселок Вая. В то время здесь был аэропорт и можно было улететь прямо Свердловск, до "Уктуса". Пока девушки поют под полиэтиленом, мы тихонько причаливаем, швартуем плоты и уходим разжигать костер. А концерт под полиэтиленом продолжается! Прошло довольно много времени, прежде чем наши девушки заподозрили в окружающей тишине неладное — смех, крики и даже обвинения в нашу сторону!..
На этом наш поход внезапно закончился и хотелось чуть-чуть продлить это мгновение…

Послесловные извинения

Цветное фото в те времена было доступно только профессионалам, поэтому походные эти черно-белые фотографии были изготовлены в домашних условиях: в ванной комнате, при красном фонаре и фотоувеличителе «Ленинград». Главное в этом процессе, всё-таки, процесс проявления и закрепления фотопленок, а для этого химикаты должны быть непросроченными. А то, что фотобумага покупалась впрок, по случаю, и, бывало, ждала своего часа не один год — это дело поправимое (если пленка получилась хорошо).